Отзыв на дораму Ребята

   /Татьяна Лаврова/  

Как часто, видя страдания родного, близкого, любимого человека, хочется всю боль его забрать себе. Только, чтобы ему было легче. Это и есть проявление любви. К родителям, детям, любимым. 

И как неожиданно было увидеть в этом фильме ТАКОЕ проявление дружбы. Настоящей ДРУЖБЫ.

-Отдай мне половину своих ран, иначе твое тело не выдержит!

Забрать боль у друга. Разделить с ним боль. Защищать, поддерживать.

Это - настоящий ГИМН ДРУЖБЕ.

А ещё этот фильм добрый и светлый. Даже на первый взгляд наивный. Но в нем такой мощный посыл сострадать, открыть свое сердце и душу.

После просмотра ощущаешь настоящий катарсис. 

Режиссер показал нам как это - иметь возможность взять чужую боль на себя. И что это великий дар, и великая ответственность. А ещё - тяжкая ноша. И не только потому, что тело покрыто ранами и кровоподтеками. Ведь вместе с даром брать боль, этот мальчик получил дар боль отдавать.  И можно было выбрать совсем другой путь. А он выбрал путь сострадания.

Даже мать не могла понять своего ребенка, и отвергла его. Она боялась его дара, считая это страшной, злой силой. 

А ребенок вырос с большим, любящим сердцем  и чистой, открытой душой. Солнечный мальчик. Внешне трогательно беззащитный, но с внутренней силой и твердостью. А еще с умением прощать.

И ему посчастливилось встретить настоящего друга. Который заботился о нем и оберегал. И захотел разделить с ним его (и не только его) боль. 

Выросший в страхе и НЕлюбви, неустроенный и неблагополучный. Не ценящий жизнь. Внешне грубый.

Но его сердце не огрубело, а душа смогла раскрыться навстречу другу. 

Друг - это одна душа, живущая в двух телах. /Аристотель/

Этот фильм учит состраданию. Со-страданию. А это значит, страдать со страдающим, чувствовать чужую боль. Быть чутким и отзывчивым. 

А ещё ценить жизнь. 

И прощать.

Стефан Цвейг в своем романе "Нетерпение сердца" писал: "Сострадание — хорошо. Но есть два рода сострадания. Одно — малодушное и сентиментальное, оно, в сущности, не что иное, как нетерпение сердца, спешащего поскорее избавиться от тягостного ощущения при виде чужого несчастья; это не сострадание, а лишь инстинктивное желание оградить свой покой от страданий ближнего. Но есть и другое сострадание — истинное, которое требует действий, а не сантиментов, оно знает, чего хочет, и полно решимости, страдая и сострадая, сделать все, что в человеческих силах и даже свыше их. Если ты готов идти до конца, до самого горького конца, если запасешься великим терпением, — лишь тогда ты сумеешь действительно помочь людям. Только тогда, когда принесешь в жертву самого себя, только тогда."