Отзыв на дораму Сердцем к сердцу

  Создается впечатление, что в последние пару лет, корейское общество волнуют проблемы психологии и психиатрии. Можно предположить, что профильные лечебницы стали спонсировать дорамное производство. С другой стороны, социум, пытающийся понять самое себя, вызывает уважение. Сила слова. Произнесенного в перепалке или с экрана ТВ. Слова, написанные в интернет-баталиях могут ввергнуть в уныние. Лишить жизненной силы. Это ли не агрессия? Люди сознательно и недальновидно наносят друг другу тяжелейшие увечья. Словесная война собирает обильную жатву. В обычной жизни, мы не замечаем людей с душевными травмами. Можем в спешке или по неразумению обидить их. Усугубить, и без того, не радостное положение. Но, стоит коснуться этой болезненной темы, как начинает казаться - нормальных людей в природе не существует. У каждного из нас имеется свое "ку-ку".

Патологическая стыдливость - особая форма гордыни. Подтекст: я - идеал! Поэтому не могу допустить, чтобы люди увидели мои слабые стороны. Следовательно, лучше, чтобы люди не видели меня вообще.
Не случайно, главные герои словно крайние точки одного отрезка. Он - воплощение гордыни проявленной. Она - гордыни скрытой.

Обычно к такому печальному состоянию приводит сильнейшая душевная травма. Попав под лавину, человеческое тело имеет мало шансов на выживание. Попав под давление окружающих, та же участь может постичь душу. Точнее, психику.

Очень тяжко принять себя таким, как есть. Со всеми достоинствами и недостатками. Бороться с недостатками все равно, что ловить сачком ветер. Достаточно сострадать людям, животным, растениям - всему окружающему миру. Помогать по мере возможности. Тогда не останется ни времени, ни сил, на размышления о собственных слабостях. Слабости же, обидившись на подобное невнимание, покидают нас навсегда. Гордо хлопнув дверью нашего сознания.

Неискренность, сухой профессионализм, высокомерие приводят модного психиатра к фиаско. Удар приходится по самой болевой точке - врачебной гордости. Служение травмированным людям отсутствует. Есть жажда самоутверждения за их счет. Для исправления ситуации и прилетает дикая птица обломинго. Клюет больно и целенаправленно. До полного излечения.

Жизнь без любви высушивает людей. Они становятся вялыми и унылыми как отсиженная нога. Но самый первый, самый робкий  ток любви, заставляет  покрываться мурашками, ежиться от покалываний, раскрывать сердце. Это непривычно. Непонятно. Страшно. И, одновременно, страшно притягательно. Как цветение подснежника, назло холодам и снегу.

Очаровательный "танец ботинок". Смущение, надежда, трепет, доверие выражены не словами. Не взглядом или лицом, а...ботинками. Уверенные, напористые, искренне-экологичные мужские и робкие, синтетико-обыкновенные женские. Но сколько чувства вместил их дуэт! Ну, очень интересная перекличка с классикой кино. Чаплинская идея - импровизация нашла удивительное развитие.

Недаром, синонимами мужа, являются "супруг", "спутник жизни". Даже с учетом реинкарнации, жизнь - это очень большой отрезок. Мы выбираем пару, еще не вступив в жизненные бури. Но нам приходится пройти и девятый вал, и огонь страстей, и маковой поле медных труб. Пройти. Преодолеть. И, даже, жить дальше. В том неведомом "завтра", когда память о минувших сражениях, начнет творить свои миражи.

Отношения между людьми. Где проходит граница симпатии, привязанности, доброжелательства, сочувствия, доверия, верности? Как умиротворить в своем сердце поддержку пожилого человека, привычку и благодарность к одному мужчине и смутную зависимость от другого. Никто из нас не пребывает в вакууме. Есть друзья, напарники, "бывшие", заинтересованные... Каждый со своими стремлениями и надеждами. Поступками и подставами. Желаниями и стремлением делать добро.

Нечистая совесть, как бы ее старательно не пудрили, подкрашивали, ароматизировали, будет разрушать человека изнутри. Окружающих можно уверить в чем угодно. Но куда бежать от себя? В тотальное отрицание? В само-зомбирование? Покаяние. Искреннее покаяние - операция болезненная. Но, целительная. После него возможно возвращение к полноценной жизни. Бинтование не уничтожает гангрену. Зараза перекидывается на всех, кто оказывается рядом. Что может быть страшнее "благополучной" жизни, наполненной алкоголизмом в двух поколениях, истерией, неизбывным одиночеством, остракизмом. Даже четверть века в тюрьме, не нанесли бы столь сокрушающего удара. Роскошный дом стал казематом для всех. Пожизненное заключение в мраморных интерьерах.

Так или иначе, судьба возвращает преступников на круги мучения. Или покаяния. Выбор каждый делает для себя. Милая привычка старшего поколения вынуждать молодых расплачиваться за чужие грехи. Вот тебе образование, деньги, связи. Отдай мне свою жизнь. Даже, стоя на краю могилы, не стесняются грузить внуков ложным чувством вины. Страх и ужас охватывает зрелых людей при виде невольного свидетеля собственного преступления. При виде выросшего ребенка. Беззащитного. Беспомощного. Наивного. Пена ярости. Ненависть. Исступление. Трусливые жалобы. Но...увы, ни слова раскаяния. Ситуацию преломляет извинение. За то, в чем был и не был виноват. Ни аргументы, ни лицезрение многолетней деградации, ни жизнь в изгнании не способны пробить толщу лжи. Только извинения жертвы перед палачом.

Неумение управлять собственными чувствами приводит к беде. Гнев, страх, безответственность "отцов" наделали немало бед.  Не освоив науку самоконтроля, они, ничтоже сумняшеся, учат "детей" что надо и что не надо чувствовать. Воспитывая отпрысков  без любви, родители не стесняются вытирать ноги о настоящую любовь. Слепцы. Думают, что притворной лаской можно смягчить боль разлуки. Если двое предназначены друг другу, то расставание приводит к гибели. Физической или моральной.

Обязанность отца и главы клана - защищать свою семью. Поддерживать нравственную чистоту.Но "защищать" не означает "скрывать прегрешения". Помочь струсившиму сыну пройти через покаяние - вот истинная защита. Быть рядом в тяжелую годину, а не делать благостное лицо при плохой игре.

Финал оказался несколько...разбалансированным, что ли. Не хватило самобытности. Или правдивости в развитии событий. Точнее, в прорисовке психологических портретов персонажей. Видимо страдания показать легче, чем счастье. Впрочем, это очень субъективно. Может кода не "прозвучала" только для меня.