Отзыв на дораму Токкэби

    Это, конечно, игра воображения, но мне показалось, что было примерно так: меня усадили в кресло перед экраном и спросили: «Вы ведь исторические фильмы любите, да? У нас там как раз будет об одном средневековом короле и одном полководце… ну, вы увидите, вам понравится. А на дефиле давно присутствовали? Вообще никогда, только краем глаза по телевизору? Отлично, мы вам покажем, именно по телевизору, даже в игровом варианте, настоящий театр мод. Арт-дизайн прилагается. Кстати, а к сюрреализму вы как? Переносите? Мы слегка добавили, есть некоторые сцены, представляете, ледяная пустыня на краю вселенского водоворота, засохший стебелек… простите, не стоит забегать вперед. А мистика в ваши предпочтения входит? Будут модифицированные фольклорные персонажи и привидения в ассортименте. Ту, которая из колодца вылезала, с черными такими волосами, - ее мы тоже пригласили. Ожидается пейзажное разнообразие: берег моря, зимние горы и красные осенние клены. Современную поэзию почитываете иногда? Закон всемирного тяготения Ньютона в ракурсе влечения мужчины к девушке в поэтическом изложении ваше внимание задержит обязательно. Комедийно-развлекательный жанр вам, конечно, не претит. Ни капли пошлости, что вы, у нас все со вкусом. Драма также предусмотрена, хотя мы решили смягчить до мелодрамы. Считаете, вас на слезу пробить не так легко? Поживем-увидим. И обязательно положите рядом с собой блокнот, чтобы записывать афоризмы, потому что в сценарии на это был особый расчет. Устраивайтесь поудобней, впереди много серий, и приятного вам просмотра!»

    Сериал в самом деле напоминал некую смесь, что-то вроде коктейля, который пришлось не просто пить, но цедить через соломинку, медленно, потому что действие разворачивалось со скоростью разве что несколько более быстрой, чем у черепахи. И был этот коктейль то приторно-сладким, словно патока, то терпко-горьковатым, как грейпфрут. Бросить всю эту затею хотелось не однажды, слушая диалоги - и маловажные, и чрезвычайно многозначительные, наблюдая эпизоды разной степени необходимости, досадуя, что все настолько затянуто, негодуя, что даром теряешь время, но отвязаться оказалось сложно.

    Поскольку надо же было узнать, кто подарил убитой принцессе зеленое кольцо, почему оно перешло меланхоличной хозяйке кафе и какие обиды, грехи и желания прежних владельцев хранит? О чем не помнит ответственный сотрудник потусторонней канцелярии - темный жнец? И, главное, осуществима ли надежда, что обворожительный токкэби в крайнем случае перевоплотится… ну, не в метлу, хотя к первому снегопаду это было бы кстати, но, допустим, обратно в человека?

    Я терпеливо наблюдала, как очередная злая тетя тиранила свою несчастную племянницу, как выпускнице по случаю окончания школы дарили букет из хлопковых коробочек, как в поминальный день тихо взмывал в небо над старым дворцом бумажный фонарик, и как снова открывались рассохшиеся ворота, ведущие на гречишное поле в белых цветах (кто бы знал, что гречка, знакомая до сих пор только в виде гречневой каши, еще и красиво цветет), и это было место, где время словно замерло, - смотрела, переживала и все пыталась строить свои предположения относительно вариантов дальнейшего развития сюжета, но когда сюжет неожиданно закончился, а сериал продолжился, у меня возникли некоторые подозрения, не укладывающиеся в прежнюю созерцательно-доверчивую канву. Кроме того, если так много философо-мудрости подается на один кинокадр, это несколько напрягает, поскольку в голове уже не укладывается.  

    Вероятно, ближе к концу не только зрители, но и действующие лица, включая божественную сущность, напоследок решившую окончательно изменить образу нарочито-морщинистой старушки, чтобы явиться алой дамой, но оставшуюся верной сфере мелко-розничной торговли, перебрали этого самого коктейля, и бывшая монаршая чета, миновав стадию офиса и ресторана, реинкарнировала в полицейского и киноактрису, чтобы их роман достиг апогея в гостиничном номере, а токкэби нашел свою потерянную любовь на кладбище в Канаде, после чего поэтическое переосмысление Закона всемирного тяготения Ньютона вновь обрело актуальность.

    Однако, поскольку все продолжало разворачиваться крайне неторопливо, да еще с повторами эпизодов, похожими на компьютерные сбои, то финал все равно обрадовал, хотя в сухом остатке получилось, что счастье возможно, но в следующей жизни. При этом, хотя у человека, оказывается, всего четыре жизни (вот у кошки целых девять, я люблю кошек, но как-то немного задевает), вписаться в них тем не менее не такая уж проблема, что обнадеживает. 

    Обдумав все еще раз, я пришла к выводу, что небеса, от имени которых вершились основные сюжетные ходы, очень намудрили. Воина, который защищал страну, прокляли, потому что он убивал вражеских воинов, «которые тоже дети богов». Из чего следует парадоксальный вывод, что не нужно было следовать долгу и страну защищать, - остался бы чистеньким. Абсолютное зло в образе королевского советника, творившего это зло и при жизни, и после смерти, в связи с чем его внешний облик изменился от просто противного до уже окончательно чернильно-отвратительного, не могли уничтожить даже усилия укомплектованного под завязку штата темных жнецов, и потребовался тот же героический воин, воплощенный токкэби, а в качестве аккумулятора его, то есть токкэби, невеста. Сложная схема.

    Далее воин должен был рассыпаться во прах, поскольку выполнил свое предназначение, а награду в виде невесты уже получил, и если бы не его изначальное упрямое бунтарство, с которым он противостоял сначала произволу короля тире советника, а затем божественному приговору, хотя и преподнесенному в качестве милости, то все бы закончилось весьма традиционно, по избитому шаблону. А так мы вместе с ним поплутали по той самой ледяной пустыне с сюрреалистичным стебельком засохшего одуванчика в сугробе и вернулись обратно в земные пределы, к тоскующей в состоянии насланной свыше амнезии героине, заливающей депрессию, вызванную небесным вмешательством в сознание, регулярным соджу. Но дело тут состояло даже не в волевом характере токкэби, а в том, что у него с невестой был контракт, который небеса, определенно склонные к бюрократии, обнулить не смогли, или не стали связываться, чтобы не создавать юридический прецедент, вероятно.

    Причем нельзя не признать, что токкэби был прав, положившись на себя, а не на высшие силы, в наиболее критические моменты, чтобы снизить негатив восприятия, закамуфлированные под белую бабочку, поскольку высшая справедливость, как ни крути, выглядит недостаточно справедливой: герою – девять веков с мечом в сердце, а негодяю те же девять веков безбедного существования за счет низменных человеческих эмоций, с параллельным усилением злобной функции. Да и девушку под грузовик бросили напрасно, будто мало она страдала.    

    В самом же конечном результате получилось, что нам задали вопрос, не сформулированный конкретно, на который мы тем не менее зачем-то взялись искать ответ. Сдается мне, что это называется «попались». Чтобы ситуация выглядела более приемлемой, было дано объяснение, причем с весьма официальных, божественных позиций (куда же еще официальнее), что это и есть «судьба». Вероятно, судьба зрителей данной дорамы. Мой личный ответ – это был красиво поданный, красиво воплощенный красивыми актерами розыгрыш. Но такой милый, да еще под такую особенную музыку, убаюкивающую и волнующую одновременно, навевая воспоминания о страшных легендах и таинственных снах, что даже как-то неудобно обижаться.