- Ты остаешься собой.
- Да, никто не может быть мной.
Когда я смотрел в глаза Кинг-Конга, я понял, что танец значит для меня.
Взгляд Кинг-Конга был совсем не таким, как взгляд моего отца, когда он разрезал лед. Если мне и придется соревноваться с кем-то, то я надеюсь, что моим противником буду только я сам.
-Ты прав. Я тоже думал об этом. Всё, что я знаю, это то, что танцы делают меня счастливым. Этого достаточно.
-А ты не можешь быть счастлив и выиграть одновременно?
- Я теперь... никто.
- Если бы ты не был тем, кто ты есть, тебе бы понравился этот покой.
Я говорил тогда с Эли о тебе. Она сказала, что ты настолько крут, что становишься не крутым.
-Ты выиграла хоть один конкурс?
-Ни разу.
-Тогда почему ты все ещё хочешь соревноваться в Польше?
-Когда-то кому-то в этом мире понравится моя музыка.
-А если нет?
-Тогда я просто продолжу играть, пока такой человек не появится.
Продолжай танцевать, Чоко. Помни, в этом мире не так много людей, которые выражают свои чувства так же, как и ты.
Помнишь, как ты танцевал, как сумасшедший, около моего дома? Я не знаю, из-за чего ты разозлился, но это действительно впечатлило меня. Никто прежде не говорил со мной с таким гневом.
Даже если мои пальцы слишком короткие, я не могу бросить играть на пианино.
Если я остановлюсь, то замерзну как кусок льда, без возможности проявить себя.
Я думала, танцоры парят в облаках. Но вы, парни, полируете головами пол.